Профессионализм – незаменимая вещь в любом деле, но особенно на рыбалке. Убедиться в этом мне удалось сразу же, как только мы приступили к делу. Игорь и Вова пошли по берегу блеснить. Я и Миша расположились рядом на берегу реки и стали ловить на поплавочную удочку. Но, как говорится, не место красит человека, а человек место. Хотя мы и находились рядом друг с другом, у меня клевали исключительно маленькие окуньки, а Миша одну за одной начал вытаскивать здоровенных красноперок. Прямо на моих глазах Мишины красноперки бешено сопротивлялись, сгибали удочку в дугу, били хвостами по воде, в общем, демонстрировали все атрибуты великолепной рыбалки, о которой только может мечтать рыболов. Черная зависть охватила меня, а вместе с ней великая печаль. И эта зависть вперемешку с печалью, по-видимому, настолько отразились во всем моем обличье, что Миша не выдержал и сжалился надо мной. Он выдал мне свою профессиональную тайну, объяснил ошибки, раскрыл секрет успеха. Как только я выполнил Мишины наставления, красноперка клюнула и у меня. Она с налету схватила кузнечика и потащила его на дно. На радостях я что было силы дернул удочку, рыба тяжело вылетела из воды. Она рухнула всей массой в прибрежную траву и скрылась в ее глубинах. Найти добычу в траве мне не составило труда, она так яростно билась всем телом, что ее грохот услышал бы даже глухой. Но вот беда, от великого сотрясения от моей удочки отлетел поплавок. В отличие от рыбы, он не бился хвостом по земле, а по инерции улетел куда-то в высокую траву и залег молча, как партизан. Такого поворота событий я не ожидал. Ведь вот она настоящая рыбалка только-только началась. Ну вот же какие желтопузые красавицы ловятся на этой речке без названья. Жаль, но мне больше ничего другого не оставалось, как начать руками выщипывать из земли осоку в надежде отыскать поплавок. Минут десять я выщипывал травку неподалеку от места падения рыбы, но тщетно, без газонокосилки в таких случаях не обойтись. Потеряв надежу найти пропажу, с горя я стал наблюдать, как ловит рыбу Миша, но долго созерцать происходящее оказалось выше моих сил. Глаз мой был завидущий. Надо было что-то делать. Я отправился на поиски Вовы и, найдя его в зарослях около заводи, выпросил у него запасной спиннинг. Я никогда раньше не ловил рыбу на блесну и поэтому не понимал азарта, с которым иные рыболовы швыряются блеснами туда-сюда и беспрестанно крутят катушками. Иное дело удочка. Ты стоишь в засаде и ждешь счастливого момента, когда поплавок начнет смертельную игру с необязательно счастливым исходом. Если ты перехитришь рыбу, она твоя, если она окажется умней, ищи причину неудачи. Интеллектуальная охота. Но сегодня я изменил своим стереотипам и впервые пошел на рыбу со спиннингом.

Первый же заброс принес удачу. Крупная щука вцепилась зубами в блесну. Она начала бешено сопротивляться, метаться туда-сюда, спиннинг изогнулся, но выдержал сопротивление. Я осторожно подкрутил катушку и подвел щуку к самому берегу. Все. Дело оставалось за малым, вынуть ее из воды. Конечно, если бы я поймал такую рыбину на удочку, я бы не стал просто так выдергивать ее из воды, взял бы подсачек и все такое. Но здесь другое дело. Спиннинг казался мне куда более мощным орудием лова. Не долго думая, я сделал глубокий вдох и дернул рыбу из воды. Раздался высокий “бзынь”, щука перекусила металлический поводок и исчезла в недрах реки, захватив с собой Вовину блесну, ту самую, над которой он так долго трудился. Обругав себя последними словами, список которых ты можешь составить сам, дружок, я понуро поплелся опять на поклон к Вове. Вова посмотрел на меня как на ненормального, продолжил список нехороших слов, которые ты только что составил, и выдал мне еще одну доведенную до ума щучью блесну. Я помчался на прежнее место и продолжил лов. Азарт охватил меня. Через десять минут ситуация повторилась. Снова щука вцепилась зубами в безвкусную железяку, снова, как и в прошлый раз, я подвел ее к берегу. Но на этот раз я решил не спешить. Я уже ощущал себя опытным бойцом, наученным собственным горьким опытом. Этой щуке я должен был отомстить за еще болящее предыдущее поражение, а так же за потерянный поплавок. Я начал издеваться над ней, водить ее туда-сюда вдоль берега, проверять ее физическую и моральную подготовку. Однако проверка показала, что щуке наплевать на мои телодвижения, она готова была сражаться за жизнь столько, сколько мне будет угодно. Поэтому, взвесив все, я решил не рисковать, а доверить дело Профессионалу, авторитет которого подтверждался золотистыми хвостами выловленных красноперок. Благо Миша оказался неподалеку, я позвал его на помощь и попросил захватить подсачек. Но вот досада, подсачек оказался безнадежно запутанным. Из-за этого я, моя щука и Миша все вместе занервничали. Неизвестно, сколько времени уйдет на то, чтобы распутать сетку. Миша взял у меня из рук спиннинг, присмотрелся к щуке и, оценив ее вес и свой авторитет, заключил, что таких небольших рыбешек он выводит просто так, без подсачеков. Дальнейшее, дружок, тебе предположить не трудно. Очередная щука вместе с рукотворной блесной умчалась вслед за предыдущей, а я остался средь высокия травы рассуждать о незавершенных транзакциях. Кто тут был виноват, я, который не должен был отдавать инициативу Мише, Миша, который недооценил щуку, или щука, которая превзошла саму себя, не знаю, но на поклон к Вове я больше не пошел. Мне было стыдно, я чувствовал, что нанес чужим снастям непоправимый урон. Погоревав, я пошел кланяться к Игорю. Тот отыскал в недрах своих снастей запасной поплавок, и я начал снова ловить рыбу на удочку. Конечно же, у меня сразу клюнуло, но то, что клюнуло, было настолько мелким, что совершенно не имело смысла производить измерительный тест. Тем не менее, в качестве эксперимента, я предложил пойманную рыбешку Игорю: - “Попробуй. Быть может это будет работать лучше, чем твоя блесна”.
Игорь согласился, его к этому моменту уже окончательно достали окуни, которые стадами носились за его блесной, принимая участие в соревнованиях: - “Кто раньше доберется до садка”. Насадив плотвицу, Игорь забросил ее к противоположному берегу и начал потихонечку подкручивать леску на катушку. Раздался жуткий плюх и моментально огромная щука схватила наживку, но не с головы, как ожидалось, а поперек. Щука стянула рыбку и отошла обратно в засаду, в то время как Игорь лишился покоя и стал похож на бешенную матку осы, выкуренную из своего гнезда. “Ты видел эту наглую морду, которая хватает наживку не вдоль, а поперек” – повторил Игорь несколько раз и взгляд его наполнился новым, доселе неведомым пониманием жизни. “Теперь у меня вариантов нет. Либо я выловлю эту дубину, либо брошу все и уйду в монастырь”. Вот так, дружок, вот как может обидеть рыба человека. Я предоставил Игорю новую серебристую рыбешку, и он продолжил операцию “Антищука”. Как и следовало ожидать, щука обидчица снова кинулась на приманку и, зацепившись на этот раз прочно пастью за крючки тройника, изогнула в дугу спиннинг, натянув леску на верхнюю ноту ми. Пока Игорь соображал что делать, гигантская щука торпедой рванула в заросли, провернулась там несколько раз вокруг своей оси, будто хотела просверлить в водорослях дыру, затем резко рванула вверх, вылетела на человеческий рост из воды и, разогнув крючки тройника, вырвалась на свободу. Потрясенный Игорь на несколько минут потерял дар речи. Я был потрясен не менее. Оба мы уныло уставились на воду, куда только что ушла добыча, как два индийских йога, которые захотели повернуть время вспять. Наконец Игорь очнулся и сразу же заторопился домой. Рыбалка потеряла для него всякий интерес. Я тоже больше не желал иметь дело со свободолюбивой рыбой. Мишин садок уже трудно было поднять, оставалось только отключить от процесса Вову. Вову мы обнаружили неподалеку, у небольшой заводи и тоже с полным садком. Он с увлечением выводил из реки одну полосатую тварь за другой и, похоже, собирался выловить все, что оставалось на этот момент в реке. На предложение отправиться по домам он отреагировал словами: “Нет. Погодите. Я еще чуток”. Если бы не разгорающаяся дневная жара и не надоедливые желтобрюхие слепни, прокусывающие плотную ткань ветровки, Вовин “чуток” мог продлиться до заката.

Отгоняя от себя образ щуки, беспардонно разогнувшей стальные крючки тройника (“Чур, сатана. Чур”), Игорек на обратном пути совершенно не обращал внимания на второстепенные детали дороги. Первая же серьезная колдобина подбросила мул мордой вверх, а затем несчастная машина всей массой плюхнулась на задний бампер. “Трах тарарах” – раздалось в салоне и моя спина врезалась в катушку свалившейся удочке. При этом запасное колесо Нивы оторвалось от креплений и завалилось набок, крепление перекособочилось и превратилось в уродливую кривую железяку. Игорь очнулся. Проклиная судьбу, щуку и все на свете, он вышел в степь, поглядел на всех оставшихся в живых мутными глазами и молча начал закреплять отскочившее колесо на крышу автомобиля. Чтобы не раздражать несчастного Игорька своим бездельем я двинулся по дороге назад посмотреть на колдобину, ставшую причиной столь неудачного приземления. И тут на обочине в траве я увидел огромного паука, раскинувшего свою сеть-паутину чуть ли не на полметра в диаметре. Паук сидел спокойно, без движения, казалось, будто он застыл в летаргическом сне. Толстая мешкообразная задница свисала с лохматых черных лап, черная спина была украшена желтыми ядовитыми пятнами. Я залюбовался насекомым и позвал Вову заценить красавца-паука, не каждый день увидишь такое. Но Вова к моим эстетическим позывам оказался глух, зато сразу же предложил поймать в траве кузнечика и подсадить его на паутину к спящему пауку. Так мы и сделали. Не успел кузнечик сообразить за что зацепилась его нога, как спящий паук рванул к нему на самой крутой передаче и через мгновенье кузнечик оказался упакованным в белую сеть, которую каким-то непостижимым для глаз образом паук успел обмотать вокруг своей жертвы. Все произошло настолько стремительно, что технология обработки жертвы осталась неразгаданной. Довольный паук впился клещами в упакованный, но все еще живой полуфабрикат и застыл над ним, по-видимому, начался процесс долговременной консервации. Тут к нам подошел Миша, он услышал наши восторги по поводу происходящего. Я поймал другого кузнечика, и шоу повторилось. На этот раз я старался быть очень внимательным, мне хотелось разгадать технологию упаковки. Но все произошло мгновенно, как и в прошлый раз. Единственное, что мне удалось разглядеть, было то, что сеть, которой паук обмотал жертву, выстреливалась откуда-то из его мешкообразной задницы. Это была именно сеть, а не паутинка. Каким образом сеть обматывалась вокруг кузнеца, я не увидел. Этого не увидел никто, кто присутствовал на шоу. Тайна природы осталась для нас неразгаданной. Может быть это и неплохо. Единственное, о чем я жалею, так это о том, что Игорек не видел сего чуда природы, ибо был занят прозой жизни. Он водрузил колесо на крышу белого мула и тот поскакал по степным просторам, словно раненный мустанг. И все же он молодец, этот Игорек, надо же как он вовремя загнал белого мула в колдобину.

На базе нас встретили без танцев и радостных песнопений. Полные садки рыбы уже никого не вдохновляли. Наоборот, явственно зазвучали нотки недовольства. Особенно безрадостно выглядела Татьяна, она еще не успела отдохнуть от вчерашней стряпни. И хотя почти вся пойманная рыба пошла на уху, того, что осталось, с лихвой хватило на котлеты, фаршированные перцы, строганину и копчение. Работа закипела, Игорек нарубил свежих прутиков ивы, я вспорол брюхо очередному колючему окуню, а над рекою в три голоса затянулась полная сострадания к тяжелой женской доле песня, где рефреном звучали слова: - “Мой муж опять ушел за рыбой”.

Этой ночью мне приснился всадник. Он явился внезапно из темноты, лицо его скрывал капюшон, на теле болталась черная бурка. Всадник с трудом сидел на коне, от него разило перегаром, и он все время повторял одну и ту же фразу: “Салям алейкум. Салям алейкум.” Затем конь тронулся с места и пошел по направлению к яме, той самой, которую я вырыл для мусора. Стряхнув едва живого всадника в яму, конь по-деловому ускакал прочь, в ночь, а всадник свалился в мусор и мгновенно заснул мертвым сном. Место, где под капюшоном должна была быть голова, засветилось странным фиолетовым светом, из-под него выползли жуткого вида медведки с загнутыми кверху жалами и бросились поедать тухлых раков, остатки нашего последнего ужина. Внезапно рядом раздалось стрекотание мотоцикла. Три привидения выскочили на полянку, резко затормозили, и прожектор мотоцикла осветил нашу стоянку необычайно ярким светом. Привидения восседали в коляске, все три бледные как смерть, с огромным мешком в руках. Подняв над головой мешок, они оглушили ночь дикими криками: “Раки, раки, свежие раки”. Но тут к ним навстречу смело выступила Марина и, указав на яму с всадником и гнилыми раками, сказала: “Спасибо за заботу, мы уже во как наелись вашими раками”. Сказав это, она залезла к себе в карман и незаметно вытащила небольшой дамский пистолет. “Это не наши раки” – завопили бледные привидения – “Это раки конкурентов. Наши раки все живые. Покупайте наших раков”. Тут они раскрыли мешок, и мы моментально прикрыли рукавами наши носы. “Берите раков, вы вчера их у нас заказали. Мы их всю ночь ловили. И день. Берите, а не то…” – грозно завопили привидения, но в этот момент раздался выстрел, после чего прожектор на мотоцикле сделал “бзынь” и погас. Напуганные привидения моментально надавили на газ и исчезли в темноте. Марина сдула остатки дыма из дула пистолета, поправила тем же дулом очки на переносице, и в наступившей тишине раздался ее радостный победный клич: “Киа. Киа.” Все возликовали, вопли радости огласили окрестности Золотухи. В эту ночь председатель местного совета зашел ко мне и пожаловался, что не может заснуть. Наши вопли растревожили его пуще всяких привидений.

На следующий день женщины потребовали прекратить переводить силы на рыбу, а рыбу на уху. Параллельно у Игорька возникла идея вернуться обратно на старую добрую трубу и половить там судачка. Чтобы понять, дружок, почему он решил сменить речку-самобранку на трубу, настало время поведать тебе о том, что Татьяна по натуре своей была заядлым рыболовом, увести ее с реки всегда было проблемой, а ей до сих пор на Ахтубе кроме как с ножом и рыбочисткой встретиться с рыбой так и не удалось. Эту несправедливость решил исправить Игорь, что было логично, особенно после того, как их отношения потеплели после покупки палатки. Итак, зажав между коленок ведро с мальками, которые должны были послужить наживкой, мы отправились ловить судачков на трубу.

Клев был отменный. Судачки, сообразив, что на них сегодня пришли с мальком, разогнали всех окуней прочь и стали с завидной периодичностью набиваться к нам в садок. Единственной неприятностью было то, что Татьяне все никак не удавалось зацепить ни одной рыбешки. Судаки упорно не хотели брать малька с ее крючка. Толи она не туда бросала наживку, толи рыбы сами не желали идти на компромисс, но нулевой результат при всеобщем бурном лове, это значительно хуже действует на психику, чем не участие в рыбалке вообще. В добавок к невезухе на Татьяну набросились мухи, они явно не ошиблись в выборе слабого звена. Игорь как-то пытался исправить положение. Отложив в сторону свою снасть, он забрасывал Татьянину удочку в самые рыбные места, распутывал бороду, насаживал малька, гонял мух, говорил обнадеживающие слова, делал все возможное и невозможное, но все тщетно. Рыба на компромисс не шла. Осознав тщетность своих усилий, Татьяна оставила лов и, заедаемая мухами, стала требовать немедленного прекращения рыбалки. Так, в самый разгар клева рыбалку пришлось свернуть. Огорчению судаков не было предела. Они завертели под водой белыми брюшками, застучали по дну белыми хвостиками, они хотели продолжения банкета. Но Татьяна уже не верила в искренность их намерений. Зажав полупустой садок в ногах, мы тронули в обратный путь. В довершение всего у меня с Игорем возник нешуточный спор по поводу названия выловленных рыбешек. Я называл рыбу бершами, а Игорь почему-то видел в ней судачков. Накал нашего спора шел по нарастающей. Я говорил: “Берш”, он говорил “Судак”. Я снова - “Берш”, а он - “Судак. Судак”. Я - “ берш, берш, берш, берш, берш”. А он опять свое: - “Судак. Судак”. Спор затянулся. Никто не хотел уступать. К сожалению ни он, ни я не обладали достаточной харизмой, чтобы переубедить другого. Кроме словесной игры “Мое слово было последним” ничего другого мы друг другу предложить не могли. Если бы не глубокие познания Светы, мы так бы и спорили всю оставшуюся жизнь “Берш. Нет, Судак”. Но Света своими познаниями заткнула за пояс нас обоих, объявив, что у судаков имеется полоска на боках, а на нашей рыбе ее нет. Почему-то Игорь поверил ей безоговорочно. Наверное, подействовала харизма. На этом бурная фаза спора закончилась, но похоже, каждый остался при своем мнении.

Далее...

Мой E-Mail.

Home...