Еще раз про колбасу. Заметки футуролога.
Представьте себе сюжет. Вы просыпаетесь рано утром и, не успев еще как следует продрать глаза, чувствуете, как вам запихивают в рот здоровый ломоть колбасы. Невероятно - подумаете вы - у автора явно поехала крыша, у него не все дома или он сам втихаря покинул дом. Вы покрутите пальцем у виска, будучи абсолютно уверены в правоте своей оценки. Так вот, господа хорошие, ваши оценки не верны и я вам сейчас это докажу. По правде говоря, я не хотел слишком сильно пугать вас раньше, но сейчас, после ваших столь бурных возражений, я прямо таки горю желанием высказать всю правду, без прикрас, как она есть, во всей ее неприглядной наготе, ибо вижу, как наивно вы оцениваете будущее, не понимая логики развития событий. Так вот. В рот вам запихнут не только колбасу. Сотни различных продуктов бросятся на вас поутру в надежде первыми добраться до вашей глотки, оставив позади ненавистных конкурентов. Почему именно так? Я покажу это на примере колбасы. Судите сами.
Вначале был человек. Затем он создал колбасу и увидел, что это хорошо. И стал он нуждаться в ней, и добывать ее в поте лица своего. Этот первоначально-общинный период взаимоотношений человека с колбасой характерен тем, что человек добывал себе колбасу сам ( а не та добывала человека ), будь то с черного хода, из спец распределителя, по талонам, из Москвы, образуя колбасные поезда, или из праздничных наборов. Период этот по праву можно считать "Золотым веком" взаимоотношений с колбасой, ибо всякая с трудом добытая колбаса была в радость, съедалась полностью и полностью переваривалась в желудках. Она была столь вкусна, как бывает вкусна мелкая рыбешка для рыболова, которую он сам поймал, а не купил в супермаркете в позолоченной обертке.
Следующий период начался, как обычно, с брожения в умах интеллигенции. Сильно замаскированный интерес интеллигенции к колбасе под видом платонического интереса к "Моне Лизе" начал прорываться наружу в виде шлягеров. Шлягер "Два кусочека колбаски" явился переломным в отношениях с колбасой. Теоретики появление таких шлягеров на эстраде назвали "Гласностью", а прорыв колбасы с черного хода "Перестройкой". С этого момента колбаса перестает быть пассивным продуктом, ее женское начало постепенно перерождается в мужское. Колбаса уже не сидит как невеста и не ждет своего добытчика, а сама движется к покупателю, чтобы осуществить акт, ради которого она была произведена на свет. Люди, уставшие от тяжелой борьбы по добыче колбасы, восприняли это встречное движение с энтузиазмом, не подозревая, какая лавина вскоре обрушится на них. Надо сказать, что хотя ленность не может служить оправданием недальновидности, однако понимание будущего все же малодоступно не профессиональным футурологам.
По завершении "Перестройки", прошедшей относительно спокойно, начинается новый этап, характерный обилием торговых войн. Производители колбасы начинают между собой войну за покупателя. Война становится преобладающей формой. Другие формы борьбы за покупателя оказались неэффективны. Уже к концу "Перестройки" власть на рынках захватили бандиты, которые всегда вели войны, это их основной этнический признак. Рыцари Джедаи еще не народились, а может быть, уже были уничтожены, поэтому альтернативы Макарову не было. В ряды торговцев вошли все вооруженные формирования, которые имелись к началу "Перестройки": - от рядовых урок, до высших чинов МВД-КГБ. Мирному населению как всегда было все равно, кто донес до их рта колбасу. Ощущение того, что не надо идти за колбасой на охоту, было еще свежо, а потому ценилось людьми выше всяких иных заповедей. Стоит заметить, что к этому моменту колбаса, как впрочем и Мона Лиза, начинают терять свою ценность в глазах людей. Колбаса уже не поедается на ура как раньше, все чаще ее выбрасывают в помойное ведро, все труднее людям сделать единственно правильный выбор. Исчезновение аппетита явилось следствием исчезновения пиетета. Есть колбасу стало не престижно. Мона Лиза становится этикеткой на бутылке, картинкой на тарелке. Происходит плавка населения бандитской этикой.
Следующий период, в котором мы сейчас с вами живем, характерен прекращением стрелок-перестрелок. Рынок уже в основном поделен. Слабые группировки уничтожены. С уцелевшими договариваться Макаровым выходит себе дороже. Центр борьбы переносится на зажравшегося покупателя, быстро теряющего вкус к колбасе. Ведь это ж в натуре западло: - боролись, боролись, а тут раз и на тебе, все зажрались настолько, что переходят на бесколбасные диеты, борются с ожирением и целлюлитом. Как теперь заставить население жрать колбасу, ведь не с наганом же их принуждать, в самом деле. Проблема разрешилась с помощью телевидения, справедливо названной бывшими Империей лжи. Для исправления ситуации выполняется технически несложная мозговая операция. Вначале производится инициация мозговых клеток брэндом, причем брэнд никак не связан с колбасой, пивом, жвачкой, стиральным порошком. Брэнд нейтрален, а потому проникает в мозг без отторжения. Далее производится подмена: вместо несъедобного брэнда предлагается съедобная колбаса. Брэнд здесь выступает в роли куклы для подмены, что характеризует текущий этап, как этап чисто мошеннический.
Как ни крути, но колбаса есть колбаса, и бесконечно менять обертки и брэнды становится неэффективно. Вот тут-то на первый план выходит территориальное расположение продавца. Вначале торговые машины с колбасой на борту перемещаются к подъездам домов. Затем, когда туда же подтянутся конкуренты, особо шустрые торговцы начнут звонить к вам в двери квартир, предлагая товар раньше других. И наконец, рано или поздно, они окажутся в вашей квартире, в вашей крепости, ибо для торговца нет преград и цель всегда оправдывает средства. Если надо, они купят парламент, чтобы тот принял закон об обязательном допуске торговых агентов в частные квартиры. Главное, победить в рыночной борьбе, оказаться первым в списке продавцов, чтобы не оказаться поглощенным другой компанией, которая в этом случае обязательно запихнет колбасу в глотку бывшему конкуренту.
Итак, мы заглянули чуть вперед и увидели, как колбаса пожрет людей. Печальный сценарий. Однако не все так безнадежно. Некоторые люди выживут. Выживут те, кто не сможет заплатить за колбасу налом или в кредит. По крайней мере причиной их гибели не будет колбаса. Дольше всех проживут в удаленных от городов деревнях, в глухих и труднодоступных для транспорта поселках. Т.е. выживет исконный этнос, который сохранил свои первоначально-общинные отношения с колбасой. С него начнется новая история, новый виток спирали, но об этом писать пока еще рано.
Быть футурологом несложно. Еще в школе нас учили проводить прямую между двумя точками. Для футуролога такими точками являются прошлое и настоящее. А что там будет в будущем, пойдет ли жизнь по построенной прямой, или свернет в прямого пути, этого знать не дано никому. Построенная мной прямая всего лишь одна из многих возможных линий, которые почти никогда не идут по прямой. Мне же удобнее провести прямую. Так что особенно беспокоиться не о чем. Скорее всего одна колбасная мафия уничтожит другую, потом ее сожрет КГБ и все вернется на круги своя. Люди снова отправятся за талонами в ЖЭК и все повторится, как бесконечно повторяется слово в популярной курортной песенке: - чужая, чужая, чужая...
Мой е-майл.
